Пахнет черёмухой. Сборник стихов - Бунин И.А.

Новоселье
Весна! Темнеет над аулом,
Свет фиолетовый мелькнул —
И горный кряж стократным гулом
Ответил на громовый гул.
Весна! Справляя новоселье,
Она веселый катит гром,
И будит звучное ущелье.
И сыплет с неба серебром.

Апрель
Туманный серп, неясный полумрак,
Свинцово-тусклый блеск железной крыши.
Шум мельницы, далекий лай собак,
Таинственный зигзаг летучей мыши.
А в старом палисаднике темно,
Свежо и сладко пахнет можжевельник,
И сонно, сонно светится сквозь ельник
Серпа зеленоватое пятно.

Две радуги
Две радуги — и золотистый, редкий
Весенний дождь. На западе вот-вот
Блеснут лучи. На самой верхней сетке
Садов, густых от майских непогод,
На мрачном фоке тучи озарённой
Чернеет точкой птица. Всё свежей
Свет радуг фиолетово-зелёный
И сладкий запах ржей.

Первый соловей
Тает, сияет луна в облаках.
Яблони в белых кудрявых цветах.
Зыбь облаков и мелка и нежна.
Возле луны голубая она.
В холоде голых, прозрачных аллей
Пробует цокать, трещит соловей.
В доме, уж темном, в раскрытом окне,
Девочка косы плетет при луне.
Сладок и нов ей весенний рассказ,
Миру рассказанный тысячу раз.

Туча растаяла. Влажным теплом…
Туча растаяла. Влажным теплом
Веет весенняя ночь над селом;
Ветер приносит с полей аромат,
Слабо алеет за степью закат.
Тонкий туман над стемневшей рекой
Лег серебристою нежной фатой,
И за рекою, в неясной тени,
Робко блестят золотые огни.
В тихом саду замолчал соловей;
Падают капли во мраке с ветвей;
Пахнет черемухой…

Стена горы — до небосвода
Стена горы — до небосвода.
Внизу голыш, шумит ручей.
Я напою коня у брода,
Под дымной саклею твоей.
На ледяном Казбеке блещет
Востока розовый огонь.
Бьет по воде, игриво плещет
Копытом легким потный конь.

Детство
Чем жарче день, тем сладостней в бору
Дышать сухим смолистым ароматом,
И весело мне было поутру
Бродить по этим солнечным палатам!
Повсюду блеск, повсюду яркий свет,
Песок — как шелк… Прильну к сосне корявой
И чувствую: мне только десять лет,
А ствол — гигант, тяжелый, величавый.
Кора груба, морщиниста, красна,
Но так тепла, так солнцем вся прогрета!
И кажется, что пахнет не сосна,
А зной и сухость солнечного света.

Как дымкой даль полей закрыв на полчаса…
Как дымкой даль полей закрыв на полчаса,
Прошел внезапный дождь косыми полосами —
И снова глубоко синеют небеса
Над освеженными лесами.
Тепло и влажный блеск. Запахли медом ржи,
На солнце бархатом пшеницы отливают,
И в зелени ветвей, в березах у межи,
Беспечно иволги болтают.
И весел звучный лес, и ветер меж берез
Уж веет ласково, а белые березы
Роняют тихий дождь своих алмазных слез
И улыбаются сквозь слезы.

Роса, при бледно-розовом огне…
Роса, при бледно-розовом огне
Далёкого востока, золотится.
В степи сидит пустушка на копне.
В степи рассвет, в степи роса дымится.
День впереди, столь радостный для нас,
А сзади ночь, похожая на тучу.
Спят пастухи. Бараны сбились в кучу,
Сверкая янтарями спящих глаз.

У шалаша
Распали костер, сумей
Разозлить его блестящих,
Убегающих, свистящих
Золотых и синих змей!
Ночь из тьмы пустого сада
Дышит холодом прудов,
Прелых листьев и плодов —
Ароматом листопада.
Здесь же яркий зной и свет,
Тени пляшут по аллеям,
И бегущим жарким змеям,
Их затеям — счета нет!

Гаснет вечер, даль синеет…
Гаснет вечер, даль синеет,
‎Солнышко садится,
Степь да степь кругом — и всюду
‎Нива колосится!
Пахнет медом, зацветает
‎Белая гречиха…
Звон к вечерне из деревни
‎Долетает тихо…
А вдали кукушка в роще
‎Медленно кукует…
Счастлив тот, кто на работе
‎В поле заночует!
Гаснет вечер, скрылось солнце,
‎Лишь закат краснеет…
Счастлив тот, кому зарею
‎Теплый ветер веет;
Для кого мерцают кротко,
‎Светятся с приветом
В темном небе темной ночью
‎Звезды тихим светом;
Кто устал на ниве за день
‎И уснет глубоко
Мирным сном под звездным небом
‎На степи широкой!

Уж подсыхает хмель на тыне…
Уж подсыхает хмель на тыне.
За хуторами, на бахчах,
В нежарких солнечных лучах
Краснеют бронзовые дыни.
Уж хлеб свезён, и вдалеке,
Над старою степною хатой,
Сверкает золотой заплатой
Крыло на сером ветряке.

В первый раз
Ночью лампа на окне стояла,
Свет бросала в черный мокрый сад:
Желтую лесовку озаряла
И цветник, расцветший в листопад.
Нянька у окна, на табурете,
Штопала чулочки… Перед сном,
Раздеваясь, поглядели дети
На листву и мальвы под окном.
И пока дремали, забывались,
Думали о чем-то — в первый раз:
Сказкой нерассказанной казались
Дом, и сад, и этот поздний час.
Дом был стар, как терем у Кощея,
Расцветала пестрядь у стекла,
И на свет глядела ночь, чернея…
Но зачем ты, нянька, не спала!

Осень. Чащи леса…
Осень. Чащи леса.
Мох сухих болот.
Озеро белесо.
Бледен небосвод.
Отцвели кувшинки,
и шафран отцвел.
Выбиты тропинки,
лес и пуст, и гол.
Только ты красива,
хоть давно суха,
в кочках у залива
старая ольха.
Женственно глядишься
в воду в полусне —
и засеребришься
прежде всех к весне.

Не видно птиц. Покорно чахнет…
Не видно птиц. Покорно чахнет
Лес, опустевший и больной.
Грибы сошли, но крепко пахнет
В оврагах сыростью грибной.
Глушь стала ниже и светлее,
В кустах свалялася трава,
И, под дождем осенним тлея,
Чернеет тёмная листва.
А в поле ветер. День холодный
Угрюм и свеж — и целый день
Скитаюсь я в степи свободной,
Вдали от сел и деревень.
И, убаюкан шагом конным,
С отрадной грустью внемлю я,
Как ветер звоном однотонным,
Гудит-поет в стволы ружья.

Первый снег
Зимним холодом пахнуло
На поля и на леса.
Ярким пурпуром зажглися
Пред закатом небеса.
Ночью буря бушевала,
А с рассветом на село,
На пруды, на сад пустынный
Первым снегом понесло.
И сегодня над широкой
Белой скатертью полей
Мы простились с запоздалой
Вереницею гусей.

Помню — долгий зимний вечер…
Помню — долгий зимний вечер,
Полумрак и тишина;
Тускло льётся свет лампады,
Буря плачет у окна.
«Дорогой мой, — шепчет мама, —
Если хочешь задремать,
Чтобы бодрым и весёлым
Завтра утром быть опять, —
Позабудь, что воет вьюга,
Позабудь, что ты со мной,
Вспомни тихий шёпот леса
И полдневный летний зной;
Вспомни, как шумят берёзы,
А за лесом, у межи,
Ходят медленно и плавно
Золотые волны ржи!»
И знакомому совету
Я доверчиво внимал
И, обвеянный мечтами,
Забываться начинал.
Вместе с тихим сном сливалось
Убаюкиванье грёз —
Шёпот зреющих колосьев
И невнятный шум берёз…

Густой зеленый ельник у дороги…
Густой зеленый ельник у дороги,
Глубокие пушистые снега.
В них шел олень, могучий, тонконогий,
К спине откинув тяжкие рога.
Вот след его. Здесь натоптал тропинок,
Здесь елку гнул и белым зубом скреб —
И много хвойных крестиков, остинок
Осыпалось с макушки на сугроб.
Вот снова след, размеренный и редкий,
И вдруг — прыжок! И далеко в лугу
Теряется собачий гон — и ветки,
Обитые рогами на бегу…
О, как легко он уходил долиной!
Как бешено, в избытке свежих сил,
В стремительности радостно-звериной,
Он красоту от смерти уносил!

На окне, серебряном от инея…
На окне, серебряном от инея,
За ночь хризантемы расцвели.
В верхних стеклах — небо светло-синее
И застреха в снеговой пыли.
Всходит солнце, бодрое от холода,
Золотится отблеском окно,
Утро тихо, радостно и молодо.
Белым снегом все запушено.
И все утро яркие и чистые
Буду видеть краски в вышине,
И до полдня будут серебристые
Хризантемы на моем окне.

При свече
Голубое основанье,
Золотое острие…
Вспоминаю зимний вечер,
Детство раннее мое.
Заслонив свечу рукою,
Снова вижу, как во мне
Жизнь рубиновою кровью
Нежно светит на огне.
Голубое основанье,
Золотое острие…
Сердцем помню только детство:
Все другое — не мое.